Снимите маски, господа!

Интересное дело: пандемия COVID-19 и всеобщий карантин заставили нас надеть маски на лица, но в то же время сорвали все маски с наших душ. Такое интересное наблюдение о жизни в новой реальности сделала заслуженный деятель Республики Казахстан, писатель, поэт, драматург, сценарист, психолог Карина Сарсенова в своей новой постановке «Семь дней карантина».

В театре открывается занавес, а за ним – ставшая привычной всем нам картина. За окном гудят сирены, тревожным монотонным голосом звучит предупреждение о введенных карантинных ограничениях, а в своей квартире живёт обычная семья, находящаяся взаперти из-за режима ЧП. Глава семейства Ришат когда-то работал и практически не бывал из-за этого дома, но теперь все закрыто, и он впал в депрессию.

Его супруга Азиза постоянно нервничает и «пилит» его. Их сын вот-вот совершит каминг-аут, а дочка не до конца понимает, почему в семье разлад. Весть о том, что скончался отец Азизы, переворачивает все с ног на голову, и главной героине теперь предстоит переосмыслить своё отношение к окружающим её людям…

По словам автора спектакля Карины Сарсеновой, в постановке «Семь дней карантина» нет биографических, реальных историй других людей, но присутствует немало её собственных впечатлений от семейной жизни окружающих людей во время локдауна.

«Если вы присмотритесь, обнаружите в ком-то из героев пьесы себя, знакомых, близких. В любом случае речь в пьесе идёт о каждом из нас, потому что пьеса рассказывает о разных сторонах подсознания, души, наших субличностях, взаимодействиях между структурами нашего «Я», – пояснила автор.

Она попыталась ответить на извечные вопросы: «Что есть мужчина? Какие альтер-эго скрываются в его душе? Что заставляет мужчин в той или иной ситуации действовать так или иначе?»

«Мы все видели всплеск домашнего насилия во время карантина. А причины этого просты: современные люди привыкли потреблять и развлекаться, поэтому очень высок процент нетерпимости как проявления жесточайшего эгоизма. Когда личные качества человека, его поведение кажутся нам некомфортными, мы не собираемся это терпеть и реагируем подчас агрессивно, по-животному. Во время карантина люди попали в стрессовую ситуацию, ощутили себя пешками, бесправными существами, за которых все решают. Росло внутреннее сопротивление, которое проявлялось в домашнем насилии. То есть, стресс реализовывался таким образом, что «всегда проще дать по голове тому, кто рядом, а не разбираться с теми, кто может ответить».

В период карантина из-за стресса психические неполадки в сознании и подсознании стали ярко проявляться в виде агрессии, суицидальных попыток, потому что человек не любит принимать себя и других такими, какими они является, а хочет пребывать в иллюзии, видеть все и вся таким, как хотели бы видеть.

Поэтому когда реальность предъявляет жесткий ультиматум, многие люди предпочитали сломаться, выражая все это через насилие в роли агрессора, либо на самоуничтожение. Агрессия, направленная на другого человека, обязательно вернется ему ответной агрессией, репрессиями или чувством вины. Домашние насильники склонны к суициду, медленным способам самоубийства в виде алкоголизма и наркомании», – рассказала Карина Сарсенова.

Свою лепту в развитие сюжета спектакля «Семь дней карантина» внес и режиссёр Илья Бобков, сыгравший также одну из мужских субличностей.

«Я предложил немного изменить финал, на что Карина Рашитовна хорошо отреагировала. Думаю, что такой финал оставит более тёплое, светлое ощущение от всего происходящего. Это моё мнение. Очень здорово, когда можно напрямую с автором поработать и прийти к общему единому мнению», – сказал Илья Бобков.

Главная героиня пьесы осознала свои ошибки и поняла, что можно ненавидеть или любить личность своего мужа, а не свою собственную фантазию о нём. Пока он работал до карантина, она думала лишь о себе и не поддерживала его, а потому в семье оба были одиноки. И лишь локдаун позволил не только Ришату и Азизе, но и всем нам разглядеть друг в друге тех людей, которыми мы являемся.

Александр ШАХБАЗОВ