Три уральских дня было у меня…

8 февраля исполняется 186 лет со дня гибели великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина. Казахстану личность поэта также не чужда. Помимо того, что его творческое наследие массово изучается казахстанцами со школьной скамьи, некоторые из его произведений вошли и в золотой фонд казахской культуры (как, к примеру, переведенное Абаем на казахский язык «Письмо Татьяны»). А всего за три с половиной года до своей гибели Александр Сергеевич даже посетил Казахстан.

Поездка в окрестности Оренбурга и Уральска длилась всего месяц, однако была весьма плодотворной для Пушкина. Здесь он собирал материал для «Капитанской дочки» и «Истории пугачевского бунта». А поскольку именно в этих местах разворачивались основные события крестьянской войны под руководством Емельяна Пугачёва, для Александра Сергеевича работы тут был не початый край.

Работу по сбору материала Пушкин начал ещё в столице, побеседовав со знаменитым баснописцем Иваном Андреевичем Крыловым. Его отец в годы «пугачевщины» служил помощников начальника гарнизона Уральска. В самом Уральске в те годы ещё были живы очевидцы восстания. Сам Пушкин обрадовался теплому приёму местных жителей. Да и записанными свидетельствами был весьма впечатлен. Вот, в частности, что записал он в своих дневниках: «В Уральске жива ещё старая казачка, носившая черевики (обувь) его (Пугачёва) работы». И еще: «Грех сказать, – говорила мне 80-летняя казачка, – на него мы не жалуемся, он (Пугачёв) нам зла не сделал». Удалось Пушкину побеседовать и с 95-летним сыном Михайлы Пьянова, у которого квартировал Пугачёв во время приезда в Яицкий городок в ноябре 1772 года и которому признался, что он – царь Пётр III. Известно, что Михайло Пьянов был одним из любимцев Пугачёва – атаман был посаженым отцом на его свадьбе. Высказывание Пугачёва о его отношениях с казаками, услышанное Пушкиным от Пьянова, вошло почти дословно в роман «Капитанская дочка».

В дни приезда Пушкина город пребывал в ажиотаже – всё-таки в 1833 году поэт уже был весьма знаменитым. Александр Сергеевич посетил все памятные места в городе, связанные с восстанием. Часть из них сохранилась и сегодня. Конечно, речь в первую очередь об избе казака Кузнецова, сподвижников Пугачёва. Конечно, соратников у Емельяна Ивановича было много, но лишь ему удалось стать тестем легендарного атамана. Емельяну приглянулась его дочь Устинья, а казак был счастлив выдать свою дочь «за царя Петра III». собственно, в этом доме и состоялась свадьба. А сама Устинья стала именоваться «яицкой императрицей» — Яиком в те годы называлась река Урал.

Посетил Пушкин и Михайло-Архангельский собор в Уральске – тоже одно из знаковых мест в истории восстания Пугачёва. Ведь фактически собор стал крепостью, где окопались царские войска. В дальнейшем собор осаждали казаки Пугачёва – эта осада продлилась практически три месяца – с декабря до апреля. А уже в сентябре, когда казаки пленили самого Пугачёва, здесь же в соборе они содержали его прикованным к стене подвала, пока в Яицкий городок (так назывался тогда Уральск) не прибыл генералиссимус Суворов и не увез предводителя восстания на следствие и допросы в Москву.

К слову, во время беседы Пушкина с одним из участников восстания, поэт в отношении Емельяна Ивановича употребил слово «самозванец», и получил гневную отповедь от своего собеседника. «Он для тебя самозванец Пугачёв…, а для меня он был великий государь Пётр Фёдорович». Из разговоров с уральцами Пушкин вынес заключение, что «уральские казаки (особливо старые люди) доныне привязаны к памяти Пугачёва». 80-летняя казачка говорила поэту: «Грех сказать, на него мы не жалуемся; он нам зла не делал».

Известно, что в восстании Пугачёва принимало участие много казахов. В их числе и будущий предводитель восстания младшего жуза Сырым Датов. О нём Пушкин не упоминает в своих дневниках, зато упоминает о хане Букеевской орды Нурали. Точнее о письме Пугачёва (за подписью императора Петра III) хану с требованием сына в заложники и вспомогательного войска.

Вообще, сроки пребывания Пушкина в Западном Казахстане были очень сжатыми. Три дня и сегодня не так много, а уж в спокойном и размеренном XIX веке – совсем мизерный срок. Тем не менее, даже в эту короткую поездку Пушкину удалось ознакомиться с одним из главных казахских эпосов – «Козы Корпеш и Баян Сулу». историки по сей день спорят – сам Пушкин выслушал эту легенду и записал? Или же поэту её в сжатом виде передал его провожатый. Так или иначе, но разбирая архивы поэта после его смерти бумага с кратким изложением текста казахского эпоса была у него найдена.

Последующие четыре года были весьма плодотворными для поэта. Все оборвалось 8 февраля 1837 года, когда состоялась роковая дуэль Пушкина с Дантесом, и чрезвычайно насыщенная творчеством жизнь гения оборвалась. Но, как гласит народная мудрость, дело его живёт. Причём, связь Пушкина с Казахстаном не ограничилась лишь той трёхдневной поездкой в Уральск. Спустя почти полвека после его гибели знаменитое «Письмо Татьяны» из «Евгения Онегина» переведет на казахский язык и положит на музыку Абай. И лирическое признание в любви из знаменитого романа в стихах на казахском языке станет популярной колыбельной уже на рубеже XIX-ХХ веков.

Сегодня во многих городах Казахстана стоят памятники Пушкину, в том числе и в Алматы. Он появился здесь в 1999 году, к 200-летию поэта. К слову, связь Пушкина с нашим городом тоже есть – путь и более опосредованная. Дружил с поэтом полковник Михаил Перемышльский, руководитель знаменитой экспедиции сибирского казачьего войска, по результатам которого на месте бывшего городища Алмату и образовался город Верный, нынешний Алматы. Одним из основателей форта Верный (так назывался тогда наш город) был дальний родственник поэта Михаил Викентьевич Ждан-Пушкин, а в 60-е годы позапрошлого века в Верном недолго жил один из друзей и соратников Пушкина – Александр Григорьевич Ротчев – путешественник, участник кругосветной экспедиции, авантюрист-золотоискатель и писатель. Ротчев вместе с Пушкиным, Дельвигом и Аксаковым участвовал в создании «Литературной газеты», стоял у истоков первых литературных и периодических изданий Семиречья и всего Туркестана.

В общем, поводов считать Пушкина близким нам поэтом немало. Хотя люди такого масштаба не нуждаются в подобных условностях. Они принадлежат всему миру.

Константин КОЗЛОВ